Яблонька в Удельной
Материалы к справочнику «Удельный текст русской литературы»
Прямая дорога в Удельную — это значит, попасть в сумасшедший дом. Друг Н. рассказал мне об этом, пока шли пешком через парк. На финских санях мама катила сына и обогнала нас. Вместо поезда «Сибелиус» теперь в Финляндию ходит «Аллегро», но дорога всё равно через этот парк: профессор АБН говорит об «эвакуационной политике властей», а я сразу представляю финского сидельца Андрея Б., завороженно проносящегося в этом поезде мимо меня, мамаши с санями, Удельной и двухэтажного деревянного домика, описанного в рассказе Антона Р. Именно здесь Ленин решил переодеться в кочегара. Я и сам шёл, шатаясь, по декабрьскому снегу парка, кропя его каплями недорогого красного вина, не говоря уж о состоявшемся здесь первом поцелуе и о двухкомнатной квартирке, которую Вова Ляхов снимает у сатаны. В декабре на Рождество здесь цветёт папоротник, персонажи текстов сжигают снеговика, а собаки выбирают собачьего короля.
На языке волос и пыли
Авторский взгляд, безошибочно улавливающий невидимое: синеволосый, синеглазый красавец Джо, утаптывающий прерию посредством коня, был принят за всадника без головы, на поверку оказавшись всадником без лошади: мол, и такие бывают. Бодрая молодёжь, бессильная уловить героический нюанс ландшафта, никогда не станет фигурантом нового политического эпоса. Point, географическая героика текста как раз и состоит в том, что автор медленно подходит к политическому контексту, но спотыкается и разбивает колени о камни: дело, чтоб было понятно, идёт на берегу пролива. (Пересадка с танкера на гондолу заставляет водичку омывать борт последней: божественная Венеция кажет флаги классово чуждых нам семейств.) «Политический» следовало бы заменить «социальным»: неверный подбор слов как раз и есть следствие суставного вывиха, хрящевой недостаточности, эпителиальной утопии. Инвалидное кресло резко, со свистом тормозит у края пирса. Звучит агрессивный вопль на незнакомом языке (нечто среднее между «Аллах акбар!» и «потрите мне спинку, что вам трудно, что ли?»), затем раздаётся пулемётная очередь, и несколько подстреленных чаек падают в воду. Волны качают их.
Серсо
Финские совы не летят на гнилую, прелую, снежную осень, как осы не летят на труп. Российские лисы не скребут коготками лёд у основания дерева, поезд не гудит, бумажный завод не вырабатывает тетради, бланки и рулоны, мальчик не катит серсо. Не существует радостных новостей, хотя охочим до оных сообщаем о гибели семерых пловцов в зимней реке. Жертвы принесены, сила привычки побеждает осознанную необходимость, шутливая грусть накатывает и отпускает. И вот, неожиданно, — апофеоз, сводный военный хор затягивает «I need a hero», железы внешней секреции одерживают безоговорочную победу над железами внутренней. Мощи в раке, раки — в реке. Река глубока, но народ непобедим.
В назидание
Католическая школа для мальчиков
В назидание наш отец рассказывал нам об одном омерзительном содомите, который в такой степени пристрастился ко греху, что стёкла его очков всегда были измазаны семенем, оттого он почти ничего не видел и ходил по улице, ударяясь о столбы фонарей до больших болезненных синяков и всё повторял: «О, я ничего не вижу! Я ничего не вижу!». Поэтому, — завершал проповедь отче, — пребывание во грехе есть слепота.
После проповеди мы выбегали во двор. Андре бежал жрать пирожки, Жан-Поль поджигал кошкам хвосты, Этьен воровал пластинки из магазина, а я просто сидел на скамейке и смотрел по сторонам.
Пра ката
Пра ката сказать нечего, а только если кто-то не верит, то говорит в ответ: «Не верю, убеди».
34 
