* * *
прекрасная и длинная белая дорога
(Ш. Азнавур, — приблизительно)
«прекрасная и большая белая дорога»
прекрасная и данная дорога
данный путь
на нём
нет никого
пока что
и вряд ли кто-то на нём
будет
но это и не моя дорога
разве что кто-то упадёт на дорогу
с неба и, коне
чно, разобьётся.
* * *
обман, и можно продолжить
мне показалось,
что
чайки днет жёлтые и красные
их было много
в тишине
летели без шума крыльев
без крика,
как бывшие чувства
улетев за горизонт, они прокричат.
лирическое
хотя бы мне, хоть краем глаза,
снилось над ним замирание
Вселенной
* * *
успокойся, потому что от тебенет от тебя
действительно требуют
смещения времени
* * *
вот она и вышла,
и её не слышно
но она там есть,
будто чья-то песнь,
будто чья-то пясть,
будто чья-то власть
будто чья-то пасть,
будто божья длань
будто или лань,
или таракан,
вечный, как наречие,
присно и так далее
как тени на стене
над постелью младенца,
тени от длани, сложенной
в ёжика
или в волка, но это (волка) я уже́
не умею изобразить
в реальности.
* * *
«ожидание затмение»
а затмение проспали,
пропустили,
словно ждали, на самом деле,
чего-то другого, — словно ждали
просто секса, как всегда,
и обычное «да» уже́
после затмения, но они не знают,
что это - после,
потому что затмение
пропустили
и не такие уж они плохие,
просто не в рифму
со Вселенной
а она не захотела.
* * *
Как предсказано святыми,
Всё висит на волоске…
БГ
бог теряет своё имя у меня на виске
сохранный человек
становится
гибким и избегает
участи участника,
так и я жду
отчасти налево,
отчасти направо,
отчасти спереди,
но чаще со спины
приходит честность, но
как частность
сохранённый человек
схоронённый человек,
воронёный
воронёнок
гранёный сворованный стакан
а охрану — на кон
* * *
и тени облаков, и тени дураков
ложатся на меня
и требуют огня
и я курю, курю,
и редко говорю,
поэтому одна.
наверное, Луна
такая же, как я,
и требует огня
у этих дураков, у этих облак слов
проснулась со стихом,
наверное, пото́м
поговорим о том.
поговорим об этом
с каким-нибудь поэтом
* * *
П. П.
красотой морей
вечною печальною
съеден этот день,
как сакральной ночью;
прозвучит воочию
нам покой.
следует найти
в далях отражение
летнего скольжения,
где же это море? —
вот, перед тобой.
* * *
скорее найденно, чем потерянно,
светит, к сожалению, Солнце
что может быть проще,
чем найти Солнце
что может быть сложнее,
чем потерять Солнце?
и смысл этого
скорее потерян, чем найден
* * *
королевить
по-чёрно-белому
как над рисунком
добавлять чёрное,
добавлять белое
давать чёрное
давать белое
отдавать рисунки,
как полцарства и
полцарства
за горелое с неба
и за тебя на Земле
после забыть, что́
было нарисовано
божья коровка? — вряд ли…
* * *
хлеб святой и говорит:
«мы прозрачная вода»
а вода и говорит:
«мы прозрачный хлеб».
будут тысячи ланит
там умыты навсегда,
даже больше. поснет повторит
горонет горло формулу врнет воды
и рецепт хлебов.
говорит тогда Иуда:
«мы прозрачные следы
всех Земных богов».
аметист, агат, пирит
были дёшевы, и снов
позабыл пиит
были дёшевы те сны,
были больше головы
были все слова тесны
гибели богов. и поэт и говорит
хлеб волшебный позабыл
чувства головы,
а вода забыла соль,
но не вечной будет боль:
эти чувства не новы,
с Богом мы давно «на Вы»
с тех времён, когда у нас
появился третий глаз
третий глаз для снов
забытых
наш иуда неубитый
и прощённый, и оттуда
и исходит наше чудо.
* * *
небольшое, местное Возрождение
не знаю, что с ним делать
небольшая вечнет весна,
ничего не изменяющая,
изменяющая только саму себя,
что ни к чему не приводит,
кроме небольшой вснет весны
сугубо внутри
или это
котины глаза,
блеснувшие зелёным
вчера в темноте комнаты
назвала кота другом моим
и вне, «вокруг»
этой весны
ничего нет
другого.
* * *
там, на стене, где висит эта аква
рель, никогда не бывает солн
ца
автор давно забылся
в себе
на акварели небо и солнце
и выжженная солнцем земля
акварель не выцветет долго
на этом месте, там,
на стене.
никогда (а это долго) не увижу
автора
в принципе, можно ему позвонить.
* * *
другое звучание
то, которое помимо
сладости или горечи
оно сегодня вслух солнцем,
в голос
нечеловеческий, так кричит
кот, которому наступили на лапку,
когда он ел, —
оно лишает
привычек мыслить
и устанавливает
какую-то свою
логику,
свой
закон непререкаемый
выше человеческих
войн.
* * *
и оставили спать за разбитой щекой
С. Сдобнов
говорят
ты поэт с больной щекой
у тебя за ней изгой
нам же предстоит покой
ты поэт с большой щеколдой,
у тебя там страх господень,
предстоит спокойный полдень
падает, в общем-то, снег
закрутилась
завертелось
этот бег
по бе́регу
этот бог
по бе́регу
поберегу,
пока могу…
* * *
как это, похоже, было,
но лишь наверное, может быть,
случайно
и разгромленно
и это тоже было, но
точно, обоснованно и
несомненно
и то, и другое не доставило
никому удовольствия,
только хлопоты,
потому что пространству и
времени пришлось быть,
чтобы вместить это всё…
* * *
С. М. С.
ночь земле
дождь небу
больше меди
и больше поражений и
больше мелнет меди по поводу поражений
приглашение прозвучать вместе
в месте зарождения поражений, —
то ли на небе,
то ли на земле
* * *
жизнь жива, радость моя, и смерть
жива
что живее?
и у всех свой хонет характер, —
и у жизни, и у смерти,
чей характер тебе
нравится больше?
ожидание живее
жизни и смерти, наверное
но и у него свой
характер
жизнь ждёт смерти
смерть ждёт жизни
это и есть
характер ожидания.
* * *
мы спим мимо граждан страны
невидимый пласт тишины
и обеспечиваем покой
неожиданной третьей рукой
а у вас пошаливают нервы,
и не спит из-за нас ни первый,
ни второй министр обороны
мы же просто как будто воро́ны,
чьи тени такие красивые,
что война, которой просили вы,
невозможна. и мягко телами вашими
мы проходим в тот мир, совсем неокрашенный,
где вас нет и нет ни цвета, ни пороха,
только память о том, как однажды в городе
в метро, он сказал как будто
кому-нибудь:
«выйти не забудь…»
* * *
такое уже бывало
«такого» ни много, ни мало,
такое, как этот мир,
такое, как это небо
и мир похож на небо,
а небо похоже на мир
и войну
такого ещё не было
мы все у мира в плену
«такого» ни много, ни мало
такое, как этот мир,
такое, как это небо,
небо похоже на мир и войну,
а мир и война похожи на небо
и всё это было и не было
* * *
недостаточно поэтичности
в равновесном воздухе
бледном, бледном
не достаточно, чтобы светить
рваный вздох в нирване
* * *
расстроен слой облак
достроенным вавилоном —
явленьем эпохи «прослоек»
невидимым
и неслышимым,
достроенным с закрытыми
глазами, заткнутыми ртами
и во сне.
там, наверху, теперь никого нет —
неинтересно
* * *
Оскар Уайльд, наверное, не курил,
а тот жалкий запутавшийся мальчик,
ради встречи с которым
написана «Тюремная исповедь»,
наверное, курил
такими кажутся образы в соотв
етствии с логикой 21-го века,
но они же
опережали своё время
будь всё иначе…
* * *
холодный врнет воздух пахнет хлоркой
на сердце корка
и унет и кошка,
шесть лет назад умершая,
которую ловила во сне сегодня
мнет и поймала за ухо и
оторвался кусочек уха
кошки.
всё ищешь со-бытия с небом,
а «неба» нет и не было,
только воздух.
и запахи прошлого, —
запах мочи умершей кошки,
пото́м — по логике —
запах хлорки, —
с неба.
* * *
ни одной небылинки
ни полыни, ни ковыля
чабрец запылился;
сплошь быль (бывшая боль)
изволь
вот пылинки
в луче
будет Луны половинка
и соль прогорит
в лунном свете
эти «дети» ворнет войны
а он говорит «кро-
Лик»
а она говорит,
что Луна говорит:
до ре ми фа соль ля си до
ключ к Твоей лепоте —
в слепоте,
милый друг,
милый Бог
* * *
я перевела себя какой-то фразой
в чуть параллельный мир
и
забыла эту фразу
вместе с прежним миром,
а здесь теперь
чуть больше контраст между ночью
и днём,
небом и
землёй
а контраст между богом и
дьяволом
чуть меньше
и контраст между нами с тобой
чуть меньше,
потому что гораздо больше контраст
между желанием
и исполненным желанием
* * *
я прощён за то, что не люблю
я смотрю на море сейчас
я ещё с именем
я сейчас приду
вслепую
и я волнуюсь
и я волнуюсь на дороге,
которую забыл, иду
и всё тяжелее
быть прощённым,
потому что дорога ведёт туда, где я любил,
и уводит от моря
* * *
я был твоим голосом,
но ты замолчала
и мне ничего не оставалось, как стать тв
оей мыслью, —
и мне пришлось измениться
* * *
Д. Д.
Луна, — её дела —
светить поверх крыла
поверх крыла, что смотрит
вниз
на все попытки антреприз
и развлечений взглядом
на то, что рядом
а то, что далеко —
как будто молоко
свернувшееся чувств
по поводу искусств
и эта же Луна
опустится до дна
сырой земли травы,
что выше головы́
* * *
легко задеть за сон
тебя или меня
и колокольный стон
посередине дня,
в который убегут
все призраки теней
тебя или меня
дым
Д. К.
1.
одна с воробьями
что-нибудь, что можно
забыть (воро-
дни)
кормлю их, налетают
голуби, — сложные пти
цы, уже не одна
крыльями по ногам
или воздухом от кры
льев по ногам лето
сложное отношение человеч
ества к голубям, — уже не
одна, кнет уже с проблемами
память о сигаретах
настоящая
возникает с ненастоящей
памятью о тебе
закуриваю
что будет, если покормить колибри
2.
сложное отношение человечесвнет человечества к
ангелам
и к беременным
нет, я не беременна
и я не ангел,
но я часть чеонет человечества
что будет, если покормить
ккрысунет крысу
кошку
тебя, в конце концов
сложные отношения
между реальным и настоящим
зима реальная память
о сигаретах
синонимы для того и приду
маны
и нереальная память о тебе
я, ты, воробей, голубь, колибри, кошка
и крыса — синонимы
для дыма
сигаретного
* * *
твои неузнанные руки
с отпечатками моих пальцев
пока что
скоро ты смоешь
отпечатки
и будешь чист
и своими руками
создашь свою волю
её-то я узнаю
по формам облак
и направлениям ветров и,
м. б., попаду под дождь,
чтобы уж точно знать.
43 
