Само предлежащее
Елена Фанайлова
Из дневника лета 2006-2007
Выжившие в Катастрофе
Дети советского Интернационала
Ходят по улицам нашей столицы
В невидимых миру хиджабах
В осязаемом камуфляже
Опоясанные одною георгиевской пулеметной лентой
читать
Сергей Михайлов
Великолепное фиаско
sms-ки одна от другой
отличаются тоже у каждой
свой характер своя натура свои повадки
у некоторых есть что-то общее безусловно
и это как-то связано с их содержанием
полагаю
читать
Татьяна Нешумова
Теперь отомри
Так чего же дрожать, как страница
на ветру, словно мальчик Живаго
на тебя поглядел, загадал:
если бог существует — замри.
Существует. Теперь отомри.
Встань сюда и туда посмотри.
читать
Александр Петрушкин
Прости меня, страна
стоишь и смотришь по тебе ползет
твой бог с недосъедобными глазами
за окнами какой-нибудь андрей
цевирк-чевирк по речи и неправо
живёшь не дышишь дышишь не смотреть
ты ляжешь третьим в земли поперечно
читать
Георгий Балл
Kol
Он, похоже, еще в материнском чреве мечтал о хорошей технике, правда, ни тогда, ни потом не въезжал в железо. А в блогосфере у него все сразу — ура, и довольно быстро. Хотя по характеру бойко никогда не звучал, сам из себя белый как мел, и ночь для него — белая, только на уроках пеленался в сон.
читать
Павел Лемберский
АБЦ-2
Они познакомились в интернетной болталке. Сугробы на улицах затрудняли движение. Вдова полицейского, возвращаясь заполночь от агента по недвижимости, упала навзничь и вывихнула ключицу, ее везли в Бельвью-госпиталь, она постанывала на ухабах. Мело, мело, как уже писал Пастернак. Луна была полной и бледной, как зад невозвращенца на пособии.
читать
Алексей Верницкий
За чтением газет
Я спросил сегодня репортера,
Что берет по полтумана за статью:
«Что у нас надежда и опора?
Что не подпадает под статью?»
читать
Борис Лихтенфельд
Холуин
Скоро треснет скорлупа Петербурга,
и проклюнется заморская Нюрка,
спесь имперскую уймёт-урезонит,
загугукает над ним, загудзонит
на матёром полугангстерском сленге.
Тут и демоны падут на коленки,
как Раскольников на площади людной,
и начнётся холуин абсолютный.
читать
Татьяна Щербина. Из романа «Размножение личности»
Вот какая у меня есть навязчивая фантазия. Пушкин перед венчанием в церкви у Никитских ворот, что рядом с моим домом, оказывается вдруг на том же месте, но в 2006 году. Все, включая молодую жену, как сквозь землю провалились, он стоит на тротуаре во фраке, растерянно озирается по сторонам, и тут прохожу мимо я. В отличие от других прохожих, считающих, что это, по европейской моде, вышел на заработки «живой памятник», или что актеру из театра на Малой Бронной приспичило поставить свечку в церкви, или что заезжий музыкант ищет Консерваторию, я сразу понимаю, что это Пушкин Александр Сергеевич. А понимаю я это потому, что в принципе верю в возможность перемещения во времени. Если ходов во времени не существует, ясновидение было бы невозможно. А оно — проверено на себе — существует.
читать
Мария Игнатьева
В игольном ушке
Так-то: ради жалости к ребенку
Песней под единую гребенку
Всю страну косматую стяни.
Неродная песенка-вещунья
Под татарской рожей новолунья
Посреди космической степи.
читать
Борис Херсонский
Погружаешься в ночь
И останется лишь пустырь, заросший травой и цветами.
И посреди пустыря будет сидеть Младенец
в белом хитоне и багрянице.
Рядом с ним будут лежать скипетр и держава,
или какие другие символы царской власти,
и много кубиков разноцветных.
Ну что же сидеть без толку, давай еще поиграем,
новый город построим, поселим людей получше,
пусть ходят по улицам в черных блестящих костюмах,
и жирная нефть опять потечет по подводным трубам.
читать
Виктор Iванiв
Шаровая молния, или Квадратная звезда
Брошенную девушку сын гонимой некогда христианки сделал счастливой, научил машину, Ниву свою, ее водить. И оказался современнейшим либертеном и метеосексуалом, а сестре белье стал только по субботам в стирку относить.
Страшные головные боли, попытка самоубийства в сумасшедшем доме, нервный своими страхами посмешище всех детей сын, православной гимназии гимназист. Плохая зрительная память, хорошая слуховая, прежде веселый, рыжий, пироман, химик и бандит.
читать
Алла Горбунова
Первая любовь, мать Ада
Мы находимся в галерее кривых зеркал, я и другой, я и ты. Когда ты был на шкале положительных чисел, я бежал к тебе со шкалы отрицательных, но вот я пришёл на шкалу положительных, а ты уже на шкале отрицательных. Наша связь возможна только через точку ноля. Ты мой брат в трещине между мирами, расколе между «тем же» и другим, на несуществующей границе. Мы побратались ножом, воткнутым в сердцевину пня.
читать
Кирилл Кобрин, Андрей Лебедев
Беспомощный: Книга об одной песне
читать
|
23 
